Краткие воспоминания о своей военной биографии он озаглавил «От Крыма до Южно­го Сахалина». Почти ничего не меняя в них, воспроизведу этот содержательный и яркий рассказ.
«22 июня 1941 г. третья эскадрилья Качинской Краснозна­менной авиационной школы летчиков имени А. Ф. Мясникова, в которой я служил, была поднята в 3 часа утра: у нас были плановые утренние учебные полеты (обратим внимание — спе­циально для тех, кто пытается обвинить Советский Союз в раз­вязывании войны, — „плановые учебные полеты". — А. Б.). Когда мы выстроились на утреннюю поверку перед зданием, где размещалась наша эскадрилья, со стороны Черного моря раздался необычный гул, от которого истошно выл воздух. Затем прогремел гигантский взрыв в районе города Севасто­поля. За ним последовало еще несколько взрывов. Пламя по­жара, вспыхнувшего над Севастополем, хорошо было видно с той возвышенности, на которой была расположена наша шко­ла. Вскоре мы стали различать в небе незнакомые нам силуэты самолетов, вившихся черной стаей над городом и Большой Бух­той. Поняли: это разбойничий налет авиации какой-то вра­ждебной нам страны.

Через некоторое время бомбовый удар был обрушен и на нашу Качинскую школу. Многие учебные самолеты, выстроен­ные на линейку готовности, были уничтожены. Погибли и их экипажи, находившиеся у своих машин...

В 12 часов дня из сообщения Председателя Совета Народ­ных Комиссаров В. М. Молотова мы узнали, что фашистская Германия без объявления войны напала на нашу Родину!
Так для меня началась Великая Отечественная война.

В условиях боевых действий школа, естественно, не могла нормально выполнять свои учебные задачи. По решению Пра­вительства ее следовало перевести в другое, безопасное место. В кратчайшие сроки летный и технический состав, самолеты и оборудование успешно эвакуировали на новое место и органи­зовали нормальные занятия. Но я хотел более активного уча­стия в развернувшихся боевых событиях, просил отправить ме­ня на Ленинградский фронт. Однако на мое письмо-заявление на имя Верховного Командующего И. В. Сталина пришел от­вет: "Служите там, где Вам приказала Родина!" И я продол­жал служить...

Тогда школе было поручено охранять железную дорогу Са­ратов — Сталинград, по которой шла интенсивная переброска наших войск и техники, что вызывало активные действия фа­шистской авиации, подвергавшей ее обстрелам и бомбежкам. В один из таких налетов — 19 августа 1942 г. — наше звено, уже завершая дежурство и поэтому израсходовав почти весь запас горючего, на высоте около 2 тыс. м. обнаружило несколь­ко приближающихся к железнодорожной станции Палласовка „Юнкерсов-87“. Допустить их к станции было нельзя, но и на­вязывать им воздушный бой мы были не в состоянии. Набрав высоту, мы спикировали в центр немецкого воздушного клина и разбили его. Удар для немцев был неожиданным, и они ста­ли беспорядочно сбрасывать свои бомбы. В этом скоротечном и отчаянном бою (2 против 18-ти!) мой самолет „И-16“ был рас­стрелян фактически в упор, пулеметные очереди почти полно­стью отбили хвостовое оперение. Самолет стал неуправляемым. Просто каким-то чудом удалось посадить его на колхозную бахчу, но он скапотировал. В результате — полгода госпиталей, потеря возможности летать. В качестве техника по вооружению стал обеспечивать боеготовность самолетов-истребителей спе­циального назначения. Они летали на Данциг, Штеттин, Бер­лин... За участие в боях за столицу фашистского рейха полку было присвоено название "Берлинский"».

С. В. Смирнов принимал самое непосредственное участие в боевых действиях на Курской дуге, в Прибалтике, Польше, Германии, затем — в Маньчжурии и на Южном Сахалине. Вой­ну закончил лишь осенью 1945 г. в г. Тойохара, а демобилизо­вался после многочисленных просьб в 1946 г. Возвратился в Ле­нинград, где в годы блокады погибли его родители и где ему удалось поступить на I курс только что созданного отделения журналистики филологического факультета.

А далее, будто бы до простоты ровный, последовательный и обычный, как у всякого способного, зрелого и работоспособного человека, путь, в самом деле зависящий и от личных качеств, и обусловленный существовавшей политической и социальной системой: студент, аспирант, кандидат наук, ассистент, доцент, доктор наук, профессор, заведующий кафедрой... Его канди­датская и докторская диссертации, выполненные на огромном до него не использовавшемся материале, открывали новые страницы истории отечественной журналистики, ставили и раз­решали важные теоретические проблемы пропаганды. Первая из них, посвященная А. М. Горькому и журналистике его времени, превысила 1 тыс. машинописных страниц, тогда ВАК еще не придумал ограничивать объем подобных работ числом стра­ниц около 200, и была воплощена в дальнейшем в двух книгах, одну из которых, к сожалению, издать так и не удалось до сих пор.

С. В. Смирнов разработал несколько курсов лекций, всегда внося в них новое, оригинальное и глубоко теоретически обос­нованное. Он — автор многочисленных статей и учебно-методических разработок, трех монографических исследований, соста­витель и редактор многих факультетских сборников. Природ­ный дар исследователя и преподавателя подкрепляются у него исключительными трудолюбием и трудоспособностью, сочета­ются с дружелюбным отношением к коллегам и ученикам, с го­товностью в любую минуту прийти на помощь каждому. Ему присущ и большой темперамент общественника.
Еще в армии это качество проявилось, когда его избрали комсоргом эскадрильи, а потом полка. В университете в сту­денческие годы он возглавлял профсоюзную организацию фи­лологического факультета, в аспирантуре — крупную партийную группу отделения журналистики, а также газету «Ленинград­ский университет» в качестве ее редактора. Затем он несколько раз избирался членом и секретарем факультетского партийного бюро, членом партийного комитета университета. Большое вни­мание он всегда уделял методической работе и возглавлял ряд методических комиссий кафедры, а также методический совет факультета журналистики.
С войны С. В. Смирнов возвратился кавалером многих на­град, среди которых орден Отечественной войны, две медали «За боевые заслуги», медали «За победу над Германией в Ве­ликой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «За взятие Берли­на», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Японией» и другие. В университете он удостоен грамоты «За педагогическое мастерство и подготовку научных кадров», медали «За трудо­вую доблесть».

Бережной А.Ф. Они сражались за Родину: Универсанты в годы войны и в послевоенные годы. Вып. 2. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 1995. С. 112-114.