Награждена орденом Красной Звезды и медалями «За освобождение Праги», «За взятие Берлина».

Учившийся в ее группе студент факультета журналистики В. Волобуев писал о ней в факультетской учебной газете: «Во время войны она была преподавателем на десятимесячных курсах военных пере­водчиков. Вот там действительно было трудно... Тереза Ива­новна вспоминает, какие замечательные там были ребята. Как делали они почти невозможное. Выучить немецкий за 10 меся­цев?! Но войскам нужны были переводчики, и ребята букваль­но день и ночь „долбили” немецкие уставы, наставления, при­казы.

Когда я сказал Терезе Ивановне, что хочу написать о ней, она искренне удивилась: „Писать обо мне? Ну что вы. Судьба у меня обыкновенная, таких тысячи. Воевала? Подвигов-то не совершала. Все это было так обычно”.

Из отрывочных фраз, как мозаичный рисунок, складывалась обычная в своей неординарности судьба человека военного по­коления. Окончила школу, поступила в Москве в Институт ино­странных языков. В 39-м в числе других студентов была зачислена в Военный институт иностранных языков Советской Ар­мии. Из студентки она превратилась в курсанта. Потом слу­жила в штабе партизанского движения. Моя собеседница на мгновение умолкает и, предупреждая мой вопрос, поспешно до­бавляет: „Не в тылу”.

Фразы короткие, сухие. И сказаны они с такой доброй улыб­кой, что я понимаю, это не от нежелания говорить со мной. Просто, привычка тех давних лет, когда жизнь Терезы Ива­новны регулировали суровые формулы воинских приказов: „Призвать на действительную военную службу”. „Присвоить очередное воинское звание — лейтенант”. Таким же лаконичным был приказ, пришедший осенью 43-го: „Военного переводчика лейтенанта Ворошилову Терезу Ивановну направить для даль­нейшего прохождения службы в распоряжение разведуправления при штабе I Украинского фронта”.

И потянулись фронтовые дороги от Украины до самого сердца Европы — Австрии. На фронт приехала вместе со сво­ими ребятами — выпускниками курсов переводчиков.

До сих пор сохранились в ее памяти лица боевых друзей, та особая атмосфера фронтового товарищества, с которой ма­ленькое подразделение — взвод охраны из одиннадцати чело­век, она, переводчик, да командир — кочевало по дорогам Рос­сии, Польши, Чехословакии вслед за наступающими войсками.

Порой не было ни сил, ни времени узнать, что за подраз­деление расположилось на соседнем плацдарме, но нужно было знать фамилию очередного группенфюрера, разворачивающего боевые порядки своей дивизии по ту сторону фронта. Ставку не интересовали экзотические названия дивизий СС, нужно было абсолютно точно знать, сколько „тигров”, „пантер” и про­чих представителей подобной „фауны” готовится вступить зав­тра в бой, сколько солдат в серо-зеленых шинелях занимают рубеж атаки.

Во время наступления подчас случалось так, что ценнейшие сведения о противнике, добытые у „языка”, прямо со стола переводчика отправлялись на узел связи, чтобы через считан­ные часы быть в Москве у Верховного Главнокомандующего.

Обычная работа, трудная работа.

Да, в то время многое, что кажется сейчас противоестест­венным, было обычным. Обычным было, ложась спать, укла­дывать в изголовье автомат, считать родным домом тесный блиндаж в шесть накатов. Обычным было, расставаясь с дру­гом, говорить ему „до свидания”, хотя на губах было „прощай”.

Однажды понадобилось привезти в штаб с пересыльного пункта несколько военнопленных. Пункты выдвигались к самой линии фронта. Войска лавиной ушли вперед, оставив после себя дороги, разбитые танковыми колоннами, да советские военные комендатуры в городах. Указателей на дорогах практически не было. Короче говоря, часть заблудилась, а вскоре и „вил­лис”, будто поняв, что хозяева его не очень-то разбираются в том, куда им ехать, заартачился, как упрямый конь, и встал у обочины. Пришлось идти по лесу пешком. Подошли к раз­вилке, и солдат, сопровождавший переводчика, спрашивает, как старшего по званию: „Товарищ лейтенант, куда свернем?” Как будто она знала. Случайно вышли к комендатуре... А ведь стоило ошибиться...

У каждого поколения есть какое-то свое, самое большое дело. У нашего поколения таким делом была война. Мы выпол­нили свой долг полностью. „И, что греха таить, — вспоминает Тереза Ивановна, — после войны пришли мы с мнением, что мы свое дело уже сделали, очередь за другими!”

Но пришло новое дело — работа в Австрии, в союзнической комиссии переводчиком английского и немецкого языков, потом преподавание в Ленинградском государственном университете. И каждое новое дело кажется самым большим и главным в жизни.

Тереза Ивановна выбрала свой путь раз и навсегда. Ком­мунист с более чем тридцатилетним стажем, она с честью идет по нему всю жизнь» (Молодой журналист. Учебная газета фак-та журналистики. 1978. 16 апр.).

К сожалению, приходится ограничиться лишь этим расска­зом студента — ее ученика, который сумел разговорить своего преподавателя. Мне же не удалось получить дополнительные к этому сведения. Знаю только, что после войны Т. И. Вороши­лова пришла с боевыми орденами и медалями, вела не только преподавательскую, но и общественную работу, а об отношении к ней ее слушателей достаточное представление дает и этот теплый рассказ ее студента.

Бережной А.Ф. Они сражались за Родину: Универсанты в годы войны и в послевоенные годы. Вып. 3. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 1997. С. 24-26.