Закрыть

Меню

«Не дай бог пережить нам это вновь»

Иннокентий Павлович Зиновьев годы войны провел в Новосибирской области, окончил Ленинградскую Военно-воздушную инженерную академию имени А. Ф. Можайского, служил преподавателем в Саратовском артиллерийском техническом училище. Ему присвоена ученая степень кандидата технических наук, а в 1972 году − ученое звание доцента. Награжден медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды. Сейчас Иннокентий Павлович возглавляет в Санкт-Петербургском государственном университете Совет ветеранов войны, труда и военной службы. В его памяти осталось не так много воспоминаний о самой войне, зато навсегда остались воспоминания о героях войны, которые до сих пор работают в Университете, и о тех, кого уже нет в живых.

 

Был все-таки один светлый момент

Когда началась война, я был восьмилетним ребенком и абсолютно не представлял, что это такое. Помню, народ столпился у радиоприемника: «Война, война!» Тогда никто не мог предположить, во что все это выльется, какие жертвы она принесет. Женщины особо близко восприняли эту новость – плакали, а мужчины успокаивали их: «Да бросьте, побьем мы этих фрицев за три месяца и вернемся». Но получилось по-другому. Война есть война. Мужчин призвали в армии, а женщины остались выполнять тяжелую работу. Когда я перешел в третий класс, учительница водила нас на колхозные поля на прополку. Мы копали картошку, которую посылали потом в город, выдергивали вручную лен. Не было даже трактора − все тяжести таскали на себе. Приходилось хоть как-то выживать. Сначала у нас были кое-какие запасы, но потом закончились. Спасти могло только то, что выращивалось на своем участке, а чтобы не умереть от холода, рубили лес, несли все на себе и топили.

Мы все жили с разными страхами: кто-то боялся выстрелов, шума самолета, а я боялся почтальона. Мы всегда следили, к какому дому он пойдет. Если вручает похоронку – плач, крики. Мы все сразу понимали и отходили, а если все нормально – радовались, конечно. Представляете, если отец пропадал без вести, его детям не полагалось никакой пенсии.

Был все-таки на войне один светлый момент, который надолго останется в моей памяти, – это конец войны. Когда объявили, что все закончилось, я просто ошалел, выскочил на улицу, услышал шум, аплодисменты, крик. Кто-то плачет от того, что близкий погиб, а кто-то – от радости. И что меня удивило больше всего – незнакомые люди целовались! Это было неописуемо и непередаваемо. Война закончилась, и надо жить дальше.

После 10 класса все юноши захотели поступить в военные училища, я тоже не мог отступать и пошел в Иркутское авиационно-техническое училище. Там я был отличником строевой подготовки и получил звание лейтенанта. Потом меня отправили на завод имени Чкалова в Новосибирск, где я занимался самолетами. Когда пришло время задуматься о высшем образовании, я поступил в Ленинградскую краснознаменную военно-воздушную инженерную академию имени А. Ф. Можайского. Так я и оказался в Ленинграде. Проработал на военной кафедре 26 лет, а затем был создан факультет военного обучения, где я стал заместителем начальника по научной работе. Потом меня перевели на должность ведущего специалиста управления по работе с молодежью, а в это же время я уже был избран председателем Совета ветеранов.

С ветеранами занимаемся выпуском сборников, публикуем научные статьи, материалы конференций, собираем воспоминания, обмениваемся ими, а сейчас у нас идет активная подготовка к 70-летию Победы. Мы постоянно вспоминаем героев, которые уже ушли из жизни. Если честно, про каждого из них можно говорить бесконечно.

 

Каждый из них в моем сердце

Вот, например, таким героем для меня является Александр Петрович Бороденков. Командующий фронтом дал ему пакет с приказом, который нужно было как можно быстрее доставить самолетом командиру дивизии. Когда самолет взлетел, немцы стали обстреливать его, и тот загорелся. Летчика убили. Александр Петрович не имел никакого отношения к самолету, не знал, как его посадить, но он посадил горящий самолет и все время держал пакет с приказом в вытянутой руке. Он чудом остался жив, теперь у него вся голова покрыта шрамами, и сам он уже в плохом состоянии. Мне всегда хочется увидеть его, поговорить с ним.

Ушел из жизни замечательный человек – Мелетий Олегович Малышев. Во время войны его забросили к немцам, где он попал в школу в качестве разведчика. Тех, кто попадал туда, заставляли взрывать мосты, выполнять еще какие-нибудь не менее ужасные задания. Но когда они уходили, то не доходили до назначенного места. Немцы думали, что русские на них работали, а те каким-то образом передавали все немецкие планы нашим. Долгое время это не рассказывали – не положено было. Прошло больше десятка лет, и я попросил выступить Малышева с докладом.

Помню, 14 октября 2014 года в Петровском зале СПбГУ состоялась встреча студентов с почетным гражданином Петербурга, заслуженным тренером России Михаилом Михайловичем Бобровым. Многие называют его человеком-легендой. Когда я учился в академии, он был там заведующим кафедрой физкультуры и спорта. В годы войны в Ленинграде немцы использовали высотные здания в качестве ориентира, поэтому была создана команда из альпинистов, задачей которой была маскировка верхних точек. Михаилу Михайловичу предстояло со своим другом закрасить Петропавловский шпиль серой краской. Только представьте, колебание шпиля – полтора метра. Когда Михаил Михайлович был на страховочном канате около шпиля, поблизости разорвался немецкий снаряд – ударной волной его отбросило примерно на 25 метров от шпиля, он полетел обратно, ударился об него головой и потерял сознание. А сейчас мы называем его Шумахером – вроде уже столько лет, а так гоняет на машине.

Роберт Иванович Семенов – интереснейший человек! Ему было маловато лет, а на фронт очень хотелось, вот он и добавил себе два года. Рассказывал, что с ним в строю шел молодой товарищ и хромал. Взвод остановили, командир говорит: «Ну-ка, разуйся!» Тот послушно выполнил команду, и оказалось, что у него не было полступни. Конечно, его не пустили на фронт, а Роберта Ивановича взяли.

Федору Александровичу Абрамову на войне прострелили ноги, и он истекал кровью. Но произошло чудо. Мимо проходили санитары. Они уже подумали, что Федор Александрович мертв и нагнулись над ним, чтобы забрать, но у одного из санитаров выплеснулась вода из котелка, который висел на ремне. Она попала прямо на глаза Абрамова, и тот застонал. Таким образом и остался жив. После войны он окончил филологический факультет и стал великолепным писателем.

Герман Иванович Сафронов в начале войны получил тяжелое ранение, лишился обеих ног. Так как надо было окончить школу, Герману помогал друг – переносил его на руках из класса в класс. Разве не герои? Потом он поступил на филологический факультет, окончил его, защитил кандидатскую диссертацию, был проректором.

 

Не хочется терять надежды…

Конечно, хочется, чтобы такие имена не забывались, хочется, чтобы находили новых героев. Сколько солдат пропало без вести! Неужели о них никто так и не узнает? Нам все-таки не хочется терять надежды, поэтому у нас существует созданный 15 лет назад студенческий поисковый отряд «Ингрия» под командованием Евгения Васильевича Ильина. Студенты занимаются раскопками. Счастье, если находят медальон с запиской. Ребята ищут информацию по записям на флягах, на ложках и на других предметах. Даже сейчас удается найти родственников погибших. Нужно, чтобы родные знали, где погиб их близкий. «Ингрия» помогает в этом деле. За годы существования отряда уже удалось найти 2627 останков! После всего того, что я сам увидел, после того, что я услышал от своих товарищей, сейчас я живу с самым заветным желанием – не дай бог повторится война, не дай бог пережить нам это вновь.

Ольга Артёменко

Уважаемые универсанты! Если вы заметили неточность в опубликованных сведениях, просим Вас присылать информацию на электронный адрес pro@spbu.ru