Какая человече­ская трагедия: с весьма впечатляющими боевыми успехами пройти две войны и уже после Победы не только над фашистской Германией, но в то время не менее агрессивной Японией в результате вражеской диверсии (война, как это видно, про­должалась не только на фронтах после ее объявления) получить такую чудовищную травму — потерять зрение! Перечерк­нуты, казалось бы, уже сформировавшиеся оптимистические ясные планы и сама жизнь. Ведь за плечами были Высшее военно-морское училище, офицерское звание и фронтовые удачи. На пути же к этому курсанту первого года обучения в этом училище, куда он поступил еще в 1940 г. — до войны решив посвятить свою жизнь обороне страны, — пришлось по­воевать в так называемой морской пехоте. Это было на одном из участков самых ожесточенных сражений Ленинградского фронта — под Шлиссельбургом, куда в августе 1941 г. про­рвались фашисты. Войну же М. С. Кузьмину пришлось начать еще до 22 июня — до ее официального начала. Тогда в каче­стве практиканта Военно-морского училища, направленный на один из кораблей пограничного отряда под Мурманском, он принимал участие в пресечении попыток готовившихся к сво­ему нападению фашистов развернуть активную воздушную разведку.
В морозную и голодную зиму 1941—1942 гг. вместе со страдающими от дистрофии курсантами своего училища М. С. Кузьмин, преодолевая торосы и обходя пробитые сна­рядами и авиабомбами зияющие черной холодной водой про­боины во льду, в пешем строю был «переправлен» через Ла­дожское озеро на, как тогда говорили, «Большую землю». В 1943 г., завершив учебу, лейтенант М. С. Кузьмин получил назначение штурманом авиации Краснознаменного Балтийско­го флота. Он попал в полк, первым в истории этой войны бом­бивший «логово зверя» — Берлин. Этот налет поверг тогда фашистское командование в шоковое состояние. Оно не могло и предположить, что налет был совершен советской авиа­цией. Затем последовали налеты и других авиационных совет­ских соединений. За каждым из налетов лично наблюдал Вер­ховный Главнокомандующий И. В. Сталин. Известно, что эки­паж каждого из принимавших участие в бомбардировке Бер­лина самолета, выполнив свою задачу, докладывал лично ему по радио. И он не шел отдыхать до тех пор, пока не получал последнего доклада или до истечения времени, необходимого для завершения операции. И. В. Сталин отмечал количество боевых вылетов каждого экипажа, и известен случай, когда на основании своих данных он исправил представление к награде одного из пилотов — представление к ордену Боевого Красно­го Знамени на Героя Советского Союза. О таких радиодокладах Верховному мне говорил мой школьный товарищ, закончивший Луганское летное училище и летавший бомбить Берлин. Я тогда очень скептически отнесся к его словам, но вынужден был поверить, когда в журнале «Знамя» прочитал именно о коррективе, сделанной Сталиным в представлении к награде (к сожалению, год и номер журнала я сейчас указать не мо­гу). Но в данном случае важно сказать, что воины полка, в который определили М. С. Кузьмина, имели право гордиться и своим почином, и своими последующими боевыми успехами. Экипаж, в котором М. С. Кузьмин выполнял обязанности штурмана, совершил немало боевых вылетов, нанося ощути­мые удары по врагу. Его полк торпедоносцев вел поиск и уничтожение конвоев фашистов на морских коммуникациях, срывая переброску их резервов и снабжение в Прибалтике и в Восточной Пруссии. Каждый такой вылет таил в себе ог­ромную опасность. Торпедоносцы должны были атаковать врага «в паре». Первый самолет — «топмачтовик» — наносил первый удар, вызывая на себя огонь средств противовоздуш­ной обороны противника. Второй же в это время на бреющем полете шел на цель и уже не имел права до исхода атаки свернуть в сторону. А ведь вокруг рвались снаряды зенитных орудий, и воздух прошивали очереди крупнокалиберных пу­леметных установок. Даже всплеск волны расстилавшейся под самолетом своенравной Балтики мог привести к катастрофе. Нервы экипажа всегда в таких случаях на пределе и вдруг могли не выдержать. Но штурман М. С. Кузьмин говорил, что не было ни одного случая, чтобы летчики не выполнили свой долг до конца. И не проявление героизма, не подвиг, а имен­но исполнение долга видели они в этом. Итогом же боевых действий экипажа, с которым штурман М. С. Кузьмин испол­нял свой воинский долг, долг перед Родиной, было три потоп­ленных фашистских корабля общим водоизмещением 30 тыс. тонн.
Боевой путь М. С. Кузьмина завершился на Востоке СССР — в Порт-Артуре, где он принял участие в разгроме милитаристской Японии.
Два ордена Боевого Красного Знамени, ордена Отечест­венной войны и Красной Звезды, многие медали — свидетель­ства мужества и высокой воинской доблести участника Вели­кой Отечественной войны и победы над Японией М. С. Кузь­мина. И вот после всего этого, когда оставалось радоваться миру и Победам, идти к новым вершинам на пути к укрепле­нию обороноспособности страны и совершенствованию ее военно-воздушных сил, и произошло это несчастье. Было отчего прийти в отчаяние, но испытанный в опаснейших боях воин  нашел в себе силы для того, чтобы начать новую жизнь, пере­ключить себя совсем на другие условия, нормы и задачи. В 1947 г., ободренный и поддержанный Всероссийским общест­вом слепых, М. С. Кузьмин стал студентом первого курса ис­торического факультета Ленинградского университета. Окруженный вниманием, поддержкой студентов и преподавателей, он успешно завершил учебу и был оставлен в аспирантуре. Затем последовательно: кандидат наук, ассистент, доцент, док тор наук и профессор. До 1992 г. продолжалась его плодот­ворная и полезная, можно сказать, выдающаяся преподава­тельская и научная деятельность. Избрав сферой своих научных интересов историю становления и развития международных культурных связей СССР, он выступил автором монографии и статей, печатавшихся не только в университетских на­учных изданиях, но и в журналах «История СССР», «Вопро­сы истории», «Вопросы литературы» и др. Его труды характеризовались стремлением к осмыслению всего многообразия исторического процесса, высокой культурой работы с истори­ческими документами и богатством используемых источников. Он много работал в архивах Москвы, Киева, Тбилиси, Баку,
Ленинграда и др. Коллеги и студенты отмечали большое познавательное и воспитательное значение всегда интересных и содержательных лекций М. С. Кузьмина. До конца своих дней он сохранил открытость, душевную доброту и глубокую веру в человека. Тяжело переживав проявляющуюся нравственную деградацию в нашем современном обществе, мельчание человеческих характеров и общественных идеалов. М. С. Кузьмин пользовался огромным уважением коллектива преподавателей и студентов факультета.

Бережной А.Ф. Они сражались за Родину: Универсанты в годы войны и в послевоенные годы. Вып. 3. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 1997. С. 67-69.